У диктофона

к списку интервью

Александр Балуев: «Больше всего люблю молчать»

Первым потрясением для театралов стал его Арман Дюваль в спектакле «Дама с камелиями» на сцене Театра (тогда еще Советской) Армии. После "Калигулы" о нем заговорили как о самобытном, неординарном актере. Ему пророчили светлое театральное будущее, а он из театра взял да ушел.
Александр Балуев: «Больше всего люблю молчать»
Первым потрясением для театралов стал его Арман Дюваль в спектакле «Дама с камелиями» на сцене Театра (тогда еще Советской) Армии. После Калигулы о нем заговорили как о самобытном, неординарном актере. Ему пророчили светлое театральное будущее, а он из театра взял да ушел.
Он снялся в астрономическом числе отечественных и зарубежных фильмов - хороших и разных. Работал со Спилбергом и Кайдановским, Лунгиным и Кончаловским, Суриковой и Грымовым. Он постоянно где-нибудь да снимается, параллельно успевая играть в модных московских антрепризах. Ну а после «Спецназа» есть все основания сказать: он в обойме. Что, впрочем, не мешает ему декларировать свою творческую свободу. В свой последний приезд на Кубань Александр Николаевич дал интервью корреспонденту «АиФ-Юг».
- Популярность мешает или помогает вам в жизни?
- Не поверите, но соблазнительное, очаровательное качество, именуемое популярностью, к счастью, мне почти не знакомо. Меня не узнают в автобусах, троллейбусах, и я не переживаю по этому поводу. Хотя иногда узнают очень странные люди, в прямом смысле слова. Сильно пьющие, например. Видимо, это все-таки связано с картиной «Мусульманин». Но обвального узнавания нет.
- Вас это огорчает?
- Скорее, наоборот. Но иногда бывает жалко, что люди видят не очень много моих работ в кино.
- А почему вы ездите в троллейбусе?
- Иногда очень хочется. Не то чтобы тянет в народ. Просто я не люблю людей, которые отделяют себя от других. Делают вид, что остальных не существует. Это все искусственно. Не могу сказать, что мне все нравится, скажем, в московском метро. Но я езжу в нем спокойно. И слава богу, что нет повального узнавания!
- В жизни вы пошли не по пути, предначертанному судьбой. Ваш отец был военным и наверняка не одобрил вашего выбора?
- Главное, отец мне не противодействовал. И потом, не родители все-таки определяют нашу судьбу. Этим управляют какие-то иные ведомства. Но зато отец меня всегда пугал: будешь ТАК учиться, отдам в суворовское училище, где ты узнаешь, что такое дисциплина и трудолюбие. И я испугался - окончил школу сносно. Хотя теперь все эти армейские «прелести» имею по полной программе в кино-творчестве.
- К слову, вы ведь служили в Театре Армии?
- Да, именно служил срочную службу после вуза, Школы-студии МХАТ. А потом еще года 3-4 прихватил, уже как артист.
- А почему покинули-таки подмостки?
- Там надо каждый день ходить на работу, получать смешную зарплату и притворяться, что тебе все это безумно нравится. Притворяться мне надоело.
- А если бы вас пригласили в какой-то «крутой» театр?
- Нет, не пойду. Однозначно. Свободу я теперь уже ни на что не променяю. Я не вижу смысла идти в театр, выслуживаться, зарабатывать какие-то льготы, если ты все блага можешь взять сам. Знаете, когда человек почувствует, что такое независимость, в крепостные его уже не загонишь.
- Да и зрителю вы знакомы больше по кино. Кстати, почему согласились сниматься в «Му-му» Грымова? Интересно было публично помолчать?
- Вообще молчать - мое любимое состояние. Из него меня выводят лишь спектакли, кино да вот изредка - интервью. Мне больше нравится слушать других.
- А в Америке как долго пришлось работать?
- Три картины у меня там есть. В общей сложности съемки продолжались не так долго - около двух с половиной лет.
- Причем два фильма из трех снял сам Спилберг. Но прошли они как-то тихо. Или я ошибаюсь?
- Не то чтобы тихо. Просто они, по американским меркам, не стали заметным событием.
- И что же за роли выпали на вашу голливудскую долю? Не иначе - КГБистов?
- В первой картине, «Миротворец», я - продажный российский генерал, который «толкает» боеголовки за границу и сильно на этом наживается. А вот американский герой в исполнении Джоржа Клуни выслеживает меня. Он тоже не совсем положительный, но зато патриот. Вместе с Николь Кидман они меня обезвреживают и спасают весь мир - а ля Чип и Дэйл.
А фильм «Глубокое проникновение» - это космический триллер: некая комета угрожает столкновением с Землей? Глупость очередная, но тем не менее.
- Армагеддон?
- Вот именно. Сценарий практически аналогичный. Они даже снимались в соседних павильонах. Ну вот, летим мы на эту комету, чтобы на ней высадиться, зарядить там глубинные снаряды, потом удалиться на какое-то расстояние и взорвать ее. Здесь я уже хороший, действую заодно с американцами. Одна только беда - русский! А у русских вечно что-то не так. Тут они что-то приплели про рванувший Чернобыль. Да и на комете нам не везет. Не хватает горючего вернуться. Конечно, мы принимаем героическое решение: взорвать комету вместе с собою, но чтоб Земля жила!
- Если начистоту: ленты далеко не шедевральные. Почему согласились?
- Наверное, профессиональное любопытство, как у всякого артиста. Интересно было поработать с ними, понять, как действует их знаменитая голливудская киноиндустрия. Чем отличается от нашего кинопроизводства? Пожалуй, только тем, что в кино вкладываются огромные деньги, которые, словно по неписаному закону, возвращаются.
- Снова поедете в Голливуд, если предложат?
- А они и предлагают. Только все одно и то же, по шаблону: Восточная Европа - значит враг! Да-да, в нашем кино от стереотипов холодной войны скорее отходят, чем у них. Так что в основном отказываюсь от предложений: мне уже не интересно.
- И тем не менее, вы снимались с такими знаменитостями, как Ванесса Рэдгрейв, Николь Кидман, Мэг Райан, Рассел Кроу. Кто-то из них произвел на вас «звездное» впечатление?
- Да. Рас Кроу - во второй картине? Знаете, звезды ведь создаются для публики, как просчитанный объект для тиражирования и, соответственно, для зарабатывания денег. А для своих коллег, будь то русский или китаец, они просто актеры, более или менее профессиональные. Мы там существуем рядом, едим один и тот же хлеб, сидим в одинаковых вагончиках.
- Когда узнавали, что вы из России, расспрашивали о чем-то: как-никак русский, экзотика?
- Американцев мало интересует то, что не касается их лично. Они считают, что Россия -это где-то очень далеко, рядом с Китаем или Индией? Им это не нужно!
- Александр Николаевич, в отечественных сериалах вы чаще играете негодяев, бандитов и т. п. Нет желания уйти от стереотипа и попробовать себя в «позитиве»?
- Верите ли, не хочется! Такая это благодатная почва - негодяи. И потом, я не понимаю, что такое добро и зло в чистом виде.
- Есть ли на свете роль, которую вы согласились бы сыграть даже бесплатно, ради искусства?
- Считаю, что любой труд подлежит оплате. И потом сие просто порочно. Это какая-то актриса заявила: мол, у Никиты Михалкова я снялась бы «для души». Это ущербность какая-то по отношению к себе. Ну, как это без-воз-мезд-но, почему?!
- Самые незабываемые для вас съемки - это?
- Работа с Александром Кайдановским. Это было первое мое большое кино. Кайдановский тогда находился под очень большим влиянием Тарковского, я никогда не забуду, как он работал. Лента называлась «Жена керосинщика», я там сыграл сразу двух братьев. Один -преуспевающий писатель, у которого все как бы хорошо.
А у его брата не сложилось, хоть он и талантливее. Вот это несовпадение я и играю. Они не могут друг без друга и потому очень несчастны? Это такое авторское кино, которое не то чтобы лежит на полке, но и показывают его, увы, крайне редко.
- Неровно дышите к заграницам? Вот и супруга у вас - иностранная журналистка. Не хотите, чтобы оставила работу в родной Польше и всегда была рядом?
- Конечно, хотелось бы. Но я уважаю не только свою свободу. Кстати, сейчас мы видимся намного чаще: у нас появилась дочь Мария.
- В связи с этим вы перебрались в подмосковную деревеньку и там, в тиши, радуетесь жизни?
- Тишь там довольно-таки относительная. Деревня плотно населена нашим руководством - от Путина до Лужкова.
- Что больше всего любите в жизни?
- Мне очень дороги моменты, когда удается доставить радость близким. Люблю путешествовать, вкусно поесть. Любимые блюда - польский красный борщ и пирожки с мясом. Люблю, когда люди вкусно готовят и получают от этого удовольствие. Люблю любить!
Люблю во всем меру: в работе, в отдыхе. Люблю встречаться с друзьями. Люблю красивые машины. Не люблю злых людей, хамство и навязчивость.

Зоя Невская
«АиФ-Юг».
2010-10-24

© Jeg*Design, 2007
При перепечатке материалов ссылка на сайт обязательна.